«Нина и хлебные карточки»: из 1972-го — в 1942-й
Казанский ТЮЗ инсценировал Кира Булычева в поселке Левченко
Казанский ТЮЗ, передвигающийся по городу между школами, культурными центрами, домами культуры и другими театрами, показал премьеру спектакля «Нина и хлебные карточки» в поселке Левченко. В других культурных заведениях ему места не нашлось, но сам формат 45-минутного спектакля указывает на то, что рассчитан он на тесное взаимодействие со школьной аудиторией.
Премьера в «Полимере»
Пока здание ТЮЗа на ул. Островского ремонтируют, труппа ежедневно играет спектакли на других площадках. Получилось так, что в центре Казани для премьеры не нашли места, так что показ получился с погружением в незнакомую реальность: поселок при фотожелатиновом заводе, который превратился в «Полимерфото», а потом был закрыт.
Одноэтажный ДК «Полимер» с возвышающейся коробкой зрительного зала (прямо как мини-театр!) построен в 1974-м, а в 2015-м в рамках президентской программы строительства сельских клубов его отремонтировали. Здесь есть, к примеру, студия эстетического развития «Бум» и фольклорный ансамбль «Церемоночки». Книжный шкаф для буккроссинга ломится от литературы — с ходу находится «Черная Колыма» Ибрагима Салахова с автографом автора.
Спектакль стартует с кинохроники, посвященной 50-летию образования СССР. На дворе декабрь 1972 года, Брежнев встречается с Никсоном, наши аппараты — на Луне, барельеф Ленина — на Венере, прекрасно проходит Олимпиада в Саппоро.
Главную роль 42-летнего Вадима Николаевича играет Павел Густов. По словам режиссера Радиона Букаева, на премьеру Павел приехал на велосипеде, поскольку актер и сам живет в Левченко.
— У него здесь много родных, близких, одноклассников. Он очень доволен. Я думаю, что в зале даже были какие-то его близкие, — говорит Букаев, а после добавляет о спектакле: — Я не думаю, что в этой работе надо что-то прям объяснять. Я даже отказался от речи, которую мы обычно записываем перед началом спектакля, чтобы как-то погружать зрителя. Это советский материал, адаптированный автором инсценировки Лейсан Фаизовой. Здесь соблюдены советские, как мне кажется, даже не установки, а критерии, подходы с назиданием, существованием.
Режим светомаскировки
Герой Густова рассказывает о прекрасном 1972-м, а его слова продолжает иллюстрировать кинохроника. На нем шейный платок, джинсы с широким ремнем, цветастая рубаха. Вадим Николаевич работает в СЭВ, Совете экономической взаимопомощи, он вернулся из зарубежной командировки и хочет отдохнуть. Он садится в винтажное кресло, берет дисковый телефон, но все знакомые девушки заняты. Позвонившая мама (Любовь Лукина), с которой сын разговаривает без особой теплоты, напоминает ему о некой Нине.
Но вместо взрослой девушки Вадиму отвечает 13-летняя девочка из 1942 года (Гузель Валишина). Ее дом находится в другой части сцены, это похожая на телефонную будку конструкция, полузакрытая темной тканью. Рядом с аппаратом висит карандаш. На Нине — шаль, колготки, шерстяная кофта.
Ее мама ушла в ночную смену в госпиталь, дома нечего есть, дома холодно, дома темно, потому что — режим светомаскировки. Поэтому все шутки Вадима по поводу набитого едой холодильника с французскими курицами и марокканскими сардинами не веселят Нину.
— Неправильно. Зачем же мне затемнение? Война, что ли?
— Ой-ой-ой! Как же можно так завираться? А что же, мир, что ли?
Но постепенно Вадим и Нина, которые, по сути, ровесники, раскиданные по временной шкале, поймут, где находятся. И Вадим расскажет девочке и про 1945-й, и про Сталина, и про Гагарина, а в это время художник Сергей Гаевой заливает сцену вместо синего красным.
При этом у Вадима тоже есть память о 1940-х (и это не сразу осознаешь: этот 42-летний мужчина тоже в детстве пережил войну). Он потерял тогда хлебную карточку, и они с матерью (к которой он редко заходит) жили одно время на ее паек. Нина из прошлого не увидит Вадима, но сможет передать ему спустя 30 лет карточку.
Вадим, Нина и мама
Кир Булычев (настоящее имя — Игорь Можейко), автор книг о приключениях Алисы Селезневой, вспоминал, что в октябре 1944 года мама дала ему книгу «Пять румбов» Ивана Ефремова: «Ночь, за которую я прочел эту книгу, стала поворотной в моей жизни. С этого момента у меня был любимый на всю жизнь писатель. И любимый на всю жизнь вид литературы».
«Можно попросить Нину?» — классический рассказ Кира Булычева, неоднократно превращавшийся в фильмы и спектакли. Писатель написал его в 1970-м, впервые он был опубликован в 1973 году в журнале «Смена».
Сделавшая инсценировку Лейсан Фаизова добавила в этот короткий рассказ объемную фигуру матери — опять же в шали, с радиоприемником, песней Муслима Магомаева и кем-то родным на фотопортрете. Она называет сына «Вадюш», не может вытащить его к себе в гости, всегда держит осанку, разогревает борщ и таки сводит сына с Ниной, но с другой.
Благодаря этому триединству на сцене действие не замирает, движется, перекидывая напряжение из края в центр и наоборот. Конечно, какие-то приметы советской жизни, возможно, и требуют объяснений («Арбат — это четыре? — Арбат — это Г»). Но в целом «Нина и хлебные карточки» — хороший спектакль, чтобы сходить на него с бабушкой, если она у вас есть.