Олег Шапиро: «Проект исполнен на 110 процентов, он усложнился в процессе»
Один из главных архитекторов нового театра Камала рассказал о его стеклах и прояснил вопрос о паркинге
На международном форуме «Казаныш» дискуссии проходили не только на привычных площадках — пятый лекторий разместился в фойе Универсального зала нового театра Камала. В субботу здесь собралось более сотни зрителей, чтобы узнать подробности строительства этого грандиозного сооружения от Олега Шапиро, сооснователя архитектурного бюро Wowhaus. Наибольший интерес вызвали стеклянные конструкции театра — о них рассказала и Зухра Гаязова, менеджер по архитектурным проектам Larta Glass региона Волга. Заодно московский архитектор ответил на важный вопрос — какой будет парковка театра?
Многое оказалось вне пределов досягаемости
— Ровно через неделю случилась специальная операция и многое изменилось. Выяснилось, что многое из того, на что мы рассчитываем, оказалось вне пределов нашей досягаемости, — описал Олег Шапиро ситуацию, с которой столкнулась команда после того, как консорциум под руководством Wowhaus победил в конкурсе на концепцию нового театра Камала. — А потом мы узнали, что все доступно. Оказывается, наша страна больше, чем мы думали, и делает качественнее и лучше, чем мы думали.
Конечно, многие иностранные строительные материалы удалось привезти до нового этапа санкций. Но, в частности, указал Шапиро, крышу для театра делали в Новосибирске. Основную часть выступлений на сессии посвятили стеклянным конструкциям.
Новое здание — отчасти иллюзия на «старый дом» театра, отметил архитектор, напомнив, что раньше его называли «зубилом»: «Кстати, это хороший поздний советский модернизм!».
— Это непроницаемый, бетонный, ограждающий от всего театр, сакральное пространство, где все недоступно до того времени, когда готов спектакль. И есть новый театр, который принципиально прозрачен.
Поэтому у нового здания много стекла. В частности, гигантские окна, которые зимой отражают инфракрасный свет, а летом делают так, чтобы здание не перегревалось.
— Во всяком случае, мы во все это верим. Ну если что, есть шторки, — шутил Шапиро.
Стекло также отражает небо и воду, таким образом гармонично вписывая объект в ландшафт со стороны Кабана. А ночью, благодаря освещению, «льдины» превращаются в «крылья бабочки».
— В идеологии заложено, что у нас холодный фасад и очень теплое, жаркое внутреннее пространство. Здесь — творчество, здесь очаг, здесь дом. Вечером внутренность просвечивает сквозь довольно холодные фасады, — отметил Шапиро.
Вопрос доступности нового здания театра для широкой публики все еще обсуждается. Предполагается, что изучить его подробно смогут лишь люди, купившие экскурсии. А вот пройти его насквозь, судя по последним сведениям, вряд ли удастся.
Стекло просветленное и сверхгабаритное
Бренд Larta Glass появился в том же 2022 году, когда основной акционер и президент компании «ФСК» Владимир Воронин выкупил предприятия Guardian Glass. Сейчас это три завода — в Рязани, Раменском и Ростовской области.
Как объяснила Зухра Гаязова, театр Камала стал одним из первых зданий, где в России применили две новые для страны технологии. Во-первых, это просветленное стекло с максимальным коэффициентом светопропускания. Также здесь использовали стекло не обычного формата, а сверхгабаритное — длиной более семи метров. Ранее такие стекла делали лишь в Европе и Китае.
Каждый фрагмент изготавливали по чертежам и закаливали. Это многослойное стекло с применением специальной пленки — триплекса. Если оно случайно разобьется, то осколки останутся в пленке.
— Стекло будет висеть, просто треснутое. Довольно красиво, кстати, — добавил Шапиро и вспомнил, что раньше его архитекторы могли позволить себе стекло на четыре метра, делали его в Дубне.
Гаязова добавила, что стекло должно обеспечить энергоэффективность здания, чтобы расходы на обслуживание не сильно отличались от затрат предыдущего театра.
Когда появится парковка
— Иногда казалось, что мы не успеем, что можно упрощать решение. Но мы так не сможем, какая-то божья рука нам помогала, — указала Гаязова.
— Такое ощущение было все полтора года, — согласился Шапиро, что было мало времени, но Шамиль Хамитович Гафаров руководил процессом, и мне кажется, это и есть такая божеская рука, которая всех заставляла бояться, но делать. Надо сказать, как бы быстро это ни делалось, относительно конкурсного проекта этот проект не претерпел никаких упрощений. Я бы сказал, что проект исполнен на 110%, он усложнился в процессе.
«Реальное время» поинтересовалось, что же стало с проектом парковки, который можно увидеть в конкурсной концепции? И как театр вписывается в городской ансамбль на фоне хрущевок со стороны улицы Хади Такташа?
«Когда мы такой тяжелый объект, как театр, такую планету, опускаем на город, он деформирует его гравитационное поле, — рассуждал Шапиро. — Город влияет на него, влияет на город. Если вы заметили, здесь, слава богу, снесли заправочную станцию. Здесь продолжила развиваться набережная, здесь также возник парк на месте гаражей». Как объяснил архитектор, с парковкой в театре ситуация сложилась сложная.
— Потому что есть нормативы. И на входе, где сейчас парк, в концепции была наземная парковка. Ее хватало. Но в процессе, когда мы нарисовали это вместе с городом, место стало жалко. Сейчас здесь фестивальная площадка. Мы убрали оттуда все машины и очень небольшое количество машин технологически засунули внутрь. Но предполагается, что здесь в какой-то момент будет многоэтажная стоянка. Это с одной стороны. А с другой стороны, знаете, рядом с театром Ла Скала нет парковок, а он посещается много столетий. Зато рядом есть общественный транспорт. Мне кажется, что экологичнее этот проект.
— Этот дом меняет и ландшафт, — продолжил Шапиро. — Хрущевки ничем, в принципе, неплохи, как абстрактное сооружение. Но, конечно, они устарели, они не то чтобы ветхие, но с ними надо что-то делать. Есть два варианта. В Москве их сносят и строят дома в два раза выше. Это вопрос к девелоперам. А в Германии их просто реновируют, делают хорошими домами.
Зрители также поинтересовались — а как будет решаться проблема загрязнения стекла, ведь в Казани очень много пыли. Объяснив еще немного технологию производства, Шапиро ответил, что оно подвергается обычному клинингу: «Конечно, надо мыть».
