«Великий Гэтсби»: трагедия эпохи или универсальный код Америки?

«Он умирал, считая себя провалившимся как писатель»

Роман «Великий Гэтсби» входит в число тех книг, которые воплощают дух Америки — и, что важно, делают это не в самом лестном свете. Книга регулярно попадает в списки величайших произведений, претендуя на звание «Большого американского романа». Алексей Мелихов утверждает: «Одна из моих основных идей заключается в том, что роман до сих пор актуален, обсуждаем и получает новые экранизации как раз потому, что он вырывается за рамки эпохи джаза». Это ключевой тезис. Книга не только про «ревущие двадцатые» и блеск безудержных вечеринок. Она о большем.

Фрэнсис Скотт Фицджеральд — одна из самых трагичных фигур американской литературы. Его карьера началась с триумфа, но закончилась забвением. «На ранних этапах карьеры он пользовался славой, его считали одним из главных авторов и певцов так называемой эры джаза. Но на следующих этапах своей карьеры он постепенно терял популярность и признание критиков», — сказал Мелихов.

Фицджеральд разбогател на рассказах, которые сам называл «дрянью», но продолжал их писать, чтобы обеспечивать жену Зельду. Он пытался стать голливудским сценаристом, но не вышло. Сегодня его помнят в основном за два романа — «Великий Гэтсби» и «Ночь нежна». Сам Фицджеральд считал, что последняя книга удалась ему больше. Смерть писателя была печальной. «Он умирал, считая себя провалившимся как писатель. Он умирал, считая, что в скором времени никто его произведения не вспомнит, и все его забудут», — объяснил филолог. Но история распорядилась иначе.

Когда роман вышел в 1925 году, критики приняли его сдержанно. Было продано всего 20 тыс. экземпляров. Для того времени это не провал, но и не триумф. Многие считали, что время Фицджеральда уходит вместе с эпохой, о которой он писал. Но у «Гэтсби» была странная судьба. Во время Второй мировой войны книга попала в список произведений, которые отправляли американским солдатам на фронт. В перерывах между боями они читали о Джее Гэтсби. «Скорее всего, для них это была история трагической любви. Но, возможно, благодаря этому книга как раз и получила вторую жизнь», — отметил Алексей. После войны произошла переоценка романа. Критики признали его шедевром, публика открыла заново. Сегодня это классика американской литературы.

Главный мотив «Великого Гэтсби» вырос из переживаний самого Фицджеральда. «Он считал крайне несправедливым, что бедный парень не может жениться на богатой девушке», — сказал Алексей Мелихов. В юности Фицджеральд был влюблен в аристократку. Но ее отец был настроен категорически против их отношений из-за социального статуса и финансового положения будущего писателя. Фицджеральд записался добровольцем на фронт, надеясь погибнуть. Но вернулся живым. И узнал, что возлюбленная вышла замуж за богатого человека. Позже, когда Фицджеральд встретил Зельду, их свадьба тоже зависела от денег. Они поженились только после того, как он разбогател.

Война, джаз и коктейли: как «Великий Гэтсби» родился из пепла эпохи

«Великий Гэтсби» — это роман, который невозможно читать вне его времени. Век джаза, сухой закон, преступные кланы, бутлегеры, тайные бары, грохочущие вечеринки — мир романа Фицджеральда выстроен из деталей реальности. И, как подчеркивает Алексей Мелихов, без их понимания многое в книге просто ускользает. «Во времена сухого закона была запрещена продажа алкогольных напитков в Америке. И это привело к росту преступности и к появлению нелегальных баров», — напомнил Мелихов. Гэтсби, сколотивший состояние на теневом рынке алкоголя, — типичный представитель новой волны американских богачей. Их деньги были не унаследованы, а добыты. И добыты не всегда законным путем.

Бутлегеры — один из символов эпохи. Их называли так из-за привычки прятать фляжки с контрабандным алкоголем в голенищах сапог (boot — сапог, leg — нога). Их бизнес стремительно разрастался. В 1927 году оборот нелегального спиртного в США оценивали в 3,6 млрд долларов — сумма колоссальная даже по сегодняшним меркам. В этом мире деньги буквально лились рекой, вместе с ними — кровь конкурентов. Но сухой закон — не просто криминальный фон. Он обозначает границу: легального больше нет, остается серый и черный рынок. Это время, когда моральные ориентиры плывут и деньги начинают решать все. Именно таким миром окружен Гэтсби. Его вечеринки похожи на пир во время чумы — фонтан шампанского и алкогольные реки, несуществующие для закона.

«Ревущие двадцатые» — это еще и смена социальных ролей. Образ женщины меняется, как меняется фасон платья: юбки короче, взгляды смелее. «Появились девушки-флэпперы, которые, как правило, носили короткую стрижку, по тем временам короткие юбки, курили и употребляли алкоголь», — так описал их Мелихов. Флэпперы были символом перемен. Они открыто говорили о сексе, отказывались от традиционной роли «ангела в доме». Герои Фицджеральда — порождение этой культуры. Дейзи, мерцающая и ускользающая, живет в мире, где женщины уже могут выбирать. Но выбирает ли она?

Джаз становится не только музыкальной революцией, но и социальной. Джаз-клубы — это место, где встречаются богачи и преступники, поэты и спекулянты. Это музыка свободы и отчаяния. Недаром сцены в «Великом Гэтсби» сопровождаются звуками джаза — от игристых ритмов до хриплых нот саксофона, в которых слышна тень грядущего краха.

Но под гулом музыки и блеском бриллиантов таится тень. Это тень войны.

«Потерянное поколение — это писатели вроде Эрнеста Хемингуэя, Ричарда Олдингтона, иногда Фрэнсиса Скотта Фицджеральда. Фактически они писали о том, что сегодня называется ПТСР — посттравматическое стрессовое расстройство», — объяснил Мелихов. Первая мировая война разорвала жизни миллионов молодых людей. Они ушли на фронт полными иллюзий, а вернулись — опустошенными. «Лишившиеся юности молодые люди возвращались с фронта Первой мировой войны домой и не могли найти себе места в тылу. Они потеряли друзей, они потеряли юность. Государство их предало и бросило», — сказал филолог.

Гэтсби — тоже бывший солдат. Его жизнь — попытка заново построить себя. Он меняет имя, он создает себе новую биографию, словно хочет стереть прошлое. Но травма остается. Он строит дом, полный гостей, но остается одинок. Он собирает богатство, но не может купить время назад. И именно это делает роман таким трагичным. В отличие от Эрнеста Хемингуэя или Эриха Марии Ремарка, Фицджеральд не пишет о войне напрямую. Но она присутствует — в сломанных судьбах, в желании забыться, в отчаянных поисках смысла.

Фицджеральд пишет не просто о времени. Он пишет о том, что старые формы больше не работают. Это и есть модернизм. «Великий Гэтсби» — роман, который разрушает привычные структуры. Нет традиционного героя, нет морали, где добро побеждает зло. Вместо этого — зыбкий мир, где нет ничего постоянного, где иллюзии рушатся на глазах. Гэтсби — герой или преступник? Его мечта прекрасна или безнадежна? История любви или история саморазрушения? Фицджеральд не дает ответов, он только ставит вопросы.

Крах американской мечты, деньги и классовый разлом

Сам Фицджеральд определил «Великого Гэтсби» предельно просто: «Это роман о том, что бедный парень не может жениться на богатой девушке», — пересказал слова писателя Алексей Мелихов. Простой тезис, но за ним стоит гораздо больше. Ведь Гэтсби богат. Он невероятно богат. Однако деньги не дают ему то, чего он хочет. «Можем ли мы считать Гэтсби воплощением американской мечты? Конечно, можем. Гэтсби мечтал разбогатеть, и он разбогател. Формально все критерии соблюдены. Но только разбогател он крайне сомнительным способом», — объяснил филолог. Проблема в том, что для «старых денег» он навсегда останется чужаком. Фицджеральд демонстрирует жесткую классовую границу. Как бы ты ни старался, если ты не родился в элите — ты в нее не войдешь. А если войдешь, то только в качестве развлечения для настоящих хозяев жизни.

Этот разрыв между богатыми «по праву рождения» и богатыми «по стечению обстоятельств» — одна из самых беспощадных тем романа. Гэтсби купил шикарный дом, устроил фантастические вечеринки, собрал вокруг себя влиятельных людей. Но Дейзи никогда не выберет его. Она выберет Тома, потому что он из ее круга. «Чем больше думаешь об этом романе, тем он становится более мрачным», — заключил Мелихов.

Роман Фицджеральда стал литературной критикой американской мечты. «Американская мечта не сводилась только к деньгам и успеху. Она воплощала идею Америки как страны возможностей. То есть кем бы ты ни был, если будешь работать усердно, то сможешь достичь своих целей», — объяснил Мелихов. Но в реальности эта концепция претерпела уродливую трансформацию. «Большая часть произведений, критикующих американскую мечту, говорит, что она свелась к погоне за деньгами любой ценой», — дополнил Алексей.

Гэтсби пытается пробиться наверх всеми возможными способами. Сначала он честно работает, даже подрабатывает уборщиком в университете. Потом пытается выбраться благодаря покровительству миллиардера Дэна Коди. Наконец, обращается к нелегальным способам — бутлегерству, сотрудничеству с мафией. В этом — главная трагедия романа. Если ты не родился в богатой семье, то честным трудом ты ничего не добьешься. Единственный путь — обман, криминал, серые схемы.

«Все мы гонимся за прошлым, которого не поймать»

«Гэтсби можно воспринимать по-разному», — говорит Мелихов. Он — это Америка. Или он — это человек, который пытается вернуть ушедшее время. Или он — это мы все. Гэтсби — тот, кто смог пробиться с самого дна, доказав, что социальный лифт в Америке все еще работает. Он из тех, кто действительно «обладал великим потенциалом, умел мечтать, умел трудиться». Но одновременно он тот, кто тратит свою жизнь на бессмысленную погоню за мечтой, которая не имеет ничего общего с реальностью. Гэтсби убежден, что он может вернуть прошлое.

Это образ, который выходит за рамки частной истории и становится архетипическим. Это история каждого, кто цепляется за иллюзии. Но Гэтсби — не единственный, кто живет в выдуманном мире. Иллюзии в этом романе — это не частное заблуждение одного героя, а глобальная структура, в которой живут все персонажи. «У Миртл — иллюзия, что Том на ней женится», — сказал Алексей Мелихов. Она воображает себя светской дамой, видит в муже неудачника и не замечает, что для Тома она — лишь развлечение. У ее мужа, Уилсона, иллюзия, что он разбогатеет, продав Тому машину. Он строит планы, надеется вырваться из нищеты, не понимая, что играет в игру, где он всегда будет проигравшим.

«У Ника, возможно, иллюзия самого Гэтсби», — отметил Алексей. Ник видит в нем не просто богача, а нечто большее — великого мечтателя, трагического героя, жертву жестокого общества. Но не становится ли это таким же вымыслом, как мечта Гэтсби о Дейзи? Практически все иллюзии разрушаются. Кроме одной — иллюзии самого романа, которая держит нас в плену с первой до последней страницы.

Концовка «Великого Гэтсби» — это не просто финал истории Джея Гэтсби. Это выход на уровень философского обобщения. «Фактически в завершении романа образ Гэтсби сливается со всеми людьми в целом», — утверждает Мелихов. Это уже не Америка 1920-х и не личная трагедия одного человека. Это история человечества. «Все мы гонимся за прошлым, которого не поймать», — добавил Алексей. Мы цепляемся за воспоминания, стремимся вернуть то, что однажды сделали не так. «Эта погоня бессмысленная, но это то, что характерно человеку и человеческой природе».

Гэтсби — это не один человек. Это проекция. Америка видит в нем мечту. Ник видит в нем трагедию. Мы видим в нем себя. А кем он был на самом деле? Ответа нет. Именно поэтому этот роман не устаревает.

Екатерина Петрова — литературный обозреватель интернет-газеты «Реальное время», автор телеграм-канала «Булочки с маком».