Фарида Сафиуллина: «Паралимпийцы со временем будут на одном уровне с обычными спортсменами»

Поставили задачу — создать спортивную команду инвалидов

— Фарида Идрисовна, когда случилось ваше знакомство с игроками баскетбольной команды на колясках «Крылья барсов»?

— Точный год сказать не смогу, но более десяти лет уже прошло. Ориентироваться надо на проведение первого форума «Россия — спортивная держава», а это 2009 год. Первый заместитель министра спорта РТ Халил Шайхутдинов поставил задачу о создании первого спортивного клуба. Понятно, что сейчас это совсем другой клуб, с новыми спонсорами и финансированием, тренерами и игроками, но начало истории было положено 15 лет назад.

— В конце концов, у многих профессиональных команд тоже меняется едва ли не все, но они же сохраняют свою историю. К тому же даже спустя столько лет остались ветераны: Динар Камалиев, Игорь Самарцев.

— Да, и не только. Еще и Василий Кочетков, начинавший работать с командой как тренер, пока ему самому не позволили начать играть.

— Возможно, что мог бы быть и Владимир Старостин.

— Да, сколько мы ходили с ним по инстанциям, но не было финансов для создания команды. Я ему неоднократно говорила, что сейчас бы он со своим опытом и мастерством подошел бы в обоих видах спорта.

«Полякова привезла конкурентке на двух километрах девять минут отрыва»

— Когда узнали о Паралимпиадах?

— Я слышала про их существование, но не знала, как они выглядят, что там, например, есть лыжи и биатлон на санях для ампутантов. А мне где-то в начале 90-х рассказал спортивный организатор Виктор Кострюков из Нижнекамска. Увы, он погиб, после Лиллехаммера, когда пришел домой уставший, включил телевизор и уснул перед ним. А там задымление, и он отравился продуктами горения так, что не смог даже выйти из квартиры.

Через год в его память я провела паралимпийский чемпионат Татарстана, пригласив на него всех сильнейших паралимпийцев России. И они приехали, а там уже были свои зазвездившиеся личности. Одна начала рассказывать, что только что соревновалась в Швеции, у нее такие навороченные сани. Я Ире Поляковой говорю: сядь-ка, посоревнуемся с гостьей. И Ира привезла ей на двух километрах девять минут отрыва. А это, повторюсь, 1995 год, когда я поняла, что это наш вид спорта. С тех пор мы начали заниматься, и в 1998 году Ира уже стартовала на Паралимпиаде. На следующей — стала серебряным призером, а в Турине 2006 года стала чемпионкой. Правда, оговорюсь, что это все происходило на заре зарождения Паралимпиад, как и у нас, так и во всем мире. Сейчас в вид спорта пришли большие деньги, это увеличило уровень конкуренции в разы.

— Сейчас такую же зарю зарождения переживают паралимпийские старты на Универсиадах. Недавно в Италии прошли первые.

— Да, и это еще одно доказательство того, что паралимпийцы со временем будут на одном уровне с обычными спортсменами. Раньше же как было, отгремела Олимпиада, и только спустя две недели стартовали паралимпийцы. Да, на тех же объектах, но уже совсем с другим освещением этих стартов, вниманием прессы и так далее. А сейчас одни сроки, одни объекты, один общий медальный зачет, в котле которого не поймешь, кто завоевал ту или иную медаль. Совсем другая степень внимания.

«Ванкувер запомнился как аэропорт, от которого мы ехали порядка трех-четырех часов»

— Правда, это Универсиада, тут возможно просто решили сэкономить на затратах, увеличив тем самым соревновательную программу и загрузив плотнее Деревню Универсиады. А ведь именно плотность соревнований и загруженность деревень называются в числе причин, по которым олимпийскую программу больше не загружают.

— Возможно и это, что олимпийская деревня может не позволить совмещать старты олимпийцев и паралимпийцев. Но они, деревни, разные бывают. Мы же видели прекрасные деревни Универсиад в Китае, Казани, хотя раньше были скромнее. К примеру, мы жили на Олимпиаде в том же Турине 2006 года, где, по сути, были деревня для студенческого кампуса. А до трасс приходилось добираться примерно полтора часа на автобусе. Это только у нас многие спортивные объекты едва ли не в шаговой доступности от места проживания. Италию я вспомнила потому, что следующая Олимпиада будет там же. А Ванкувер 2010 года тоже был ничем не лучше.

— Ну там старты и вовсе проходили в другом городке — Кенморе.

— Да, Ванкувер нам запомнился как аэропорт, от которого мы ехали порядка трех-четырех часов в гостиницу, чтобы разместиться. И уже оттуда добирались в этот Кенмор на старты.

Но Солт-Лэйк-Сити 2008 года уже способен, на мой взгляд, решить подобные проблемы за предстоящие три года. Кстати, именно в Солт-Лэйк-Сити Ирина Полякова завоевала свою первую медаль на Паралимпиаде, серебряную, двадцать с лишним лет прошло.

«Если ранее не был в спорте, то трудно начать заниматься чем-то новым во взрослом возрасте»

— Сейчас приближается третий год с начала СВО.

— Очень много ребят приходит протезироваться, и мы разговаривали с теми, кто занимается этим протезированием, выиграв тендер. Но пока ситуация такова, что порядка 70 человек занимались протезированием нижних конечностей, из них восемь человек пришли на первую тренировку. На вопрос, кто останется в спорте, ответит только время. Потом надо понимать, что у многих есть какие-то предпочтения. Есть парастрельба, потому что люди пришли в спорт уже с определенными навыками, другие индивидуальные дисциплины. Надо же понимать, что если ранее никогда не занимался спортом, то, еще и получив ранения, очень трудно переломить себя и начать заниматься чем-то новым во взрослом возрасте. В те же 30 лет мысли больше о том, что делать дальше, семью завести, либо обеспечивать ту, которую уже создал, а не о том, чтобы начать заниматься спортом, чтобы года через четыре, в лучшем случае через восемь, показать результат.

Потом результат — это совместный труд, и не только экипировщиков, когда человеку дали санки — иди, тренируйся. А тренерская работа? Хотя с экипировки все начинается, которая делается не по стандартам, как, допустим, одежда или обувь, а подгоняется по определенным размерам. Иначе это дополнительные сложности, влияющие на результат. Вы же видите по тем же баскетболистам, что у них разные коляски, низкие, высокие, со спинками. А у ампутантов могут быть травмы разной степени тяжести, у кого-то по колено, у кого по голень, у кого-то вообще нет ноги.

Стоимость только стандартных санок — 800 тысяч рублей.

— Верите в возвращение на Паралимпиаду?

— Кто же знает. Да и вернутся не все. Марта Зайнуллина, после того, как наших паралимпийцев не пустили на прошлые старты в Пекине, закончила со спортом, из-за личных проблем. Остался только Рушан Миннегулов, который стартовал с двух золотых медалей на Паралимпиаде в Сочи, после чего мы пропустили два старта подряд.

— Следующий вопрос — о тренерском составе.

— Даже наличие Поволжского университета спорта не решает эту насущную проблему. Я сама его заканчивала в 1979 году, будучи в числе тех, кто поступал в первом наборе еще в горелую школу. Но даже будучи патриотом родного вуза, я замечу, что отдачи от него мы пока не видим. Да что там: ни один выпускник к нам не пришел при ежегодном выпуске в сто и более человек.

«Обучение в вузе бесплатное, есть бюджетные места, а дальше им все равно»

— Знакомый рассказывал о дочери, которая занималась фехтованием, шпажистка. Дошла до уровня мастера спорта, закончила обучение в профильном вузе, а работать пошла в маникюрный салон. Ни спортивную школу, ни тем более адаптивную, даже не рассматривала для устройства на работу.

— Могу к ней в коллекцию добавить историю одной девушки, члена сборной страны, которая занимается ресничками. Правда, она с Алтая. Но в этом плане у меня нет удивления, поскольку я как-то сходила читать лекцию в Академию, смотрела в глаза студентов. По ощущениям: они даже не понимали, о чем я говорю. Они поступали потому, что обучение в вузе бесплатное, есть бюджетные места, а дальше им все равно. Они знают: как говорить, изучают спортивную терминологию, но не понимают — о чем они говорят.

— Эдуард Можаев, отвечавший ранее за вступительные экзамены в Академии спорта, как она называлась, говорил мне, что во время подачи документов вынужден общаться с родителями, не слыша отклика от абитуриентов.

— Да! Причем я хожу по Университету спорта, а самого спорта там не ощущаю. И это касается не только моей темы адаптивного спорта, медицины и так далее. Обычный вуз.

— Была же среди тренеров по плаванию Ирина Нечаева.

— К ней я добавлю Ольгу Пранцузову (Федорову) это плавание для слабослышащих, но там особая история, не с Ольгой, а с представителями этого подразделения спорта инвалидов. Зачастую очень специфическая история. Нечаева была спортсменкой с большой буквы, стала тренером, но она работала на коммерческих группах, а не в спортивной составляющей. Поначалу она пришла в наше общество, я взяла на работу ее с супругом, но в конечном итоге они уволились, правда, не из-за того, что не хотели работать, а из-за бумажной волокиты. Просто сказали, что заполнять столько бумаг по работе они не готовы. А в коммерческих группах все обстоит гораздо проще.

Ну и все эти сложности, когда дети нездоровые, родители также есть проблемные, с документооборотом зачастую большие проблемы. Поэтому помимо желания и умения работать у нас необходимо огромное терпение. Иначе получается такая ситуация, как было недавно, когда человек пришел по распределению и сразу написал заявление на административный отпуск сроком в один год. Год прошел, человек появился, и еще одно заявление принес, снова на год административного отпуска, а он должен по закону отработать три года, поскольку у него бюджетное обучение оговаривало три года отработки. Остается догадываться, что у нас будет на следующий год с подобным человеком, который числится у нас на работе, и считается, что он таким образом отрабатывает свое обучение на бюджетном финансировании.