Равиль Файзуллин: «Август 1990-го вспоминается только хорошим»

«Август 1990 года был бурным»

— Равиль Абдрахманович, двадцать пять лет прошло с тех пор, чем вспоминается август 1990 года?

— Он был бурный, яркий, и мы были моложе на четверть века. Тот август вспоминается только хорошим. Интересное было время – время перемен и в наших душах, и мыслях. Было немного негатива, но совсем немного, это все незначительно, и я не хочу об этом вспоминать. Это было время больших надежд. Когда мы много лет жили в рамках автономии, естественно, никто не говорил о нашей второсортности, но мы ее отчасти ощущали. Тогда никто бы не сказал про нас, что Казань – третья столица. В девяностом у нас главной задачей было поднять республику до статуса союзной. Не удалось. Мы тогда и в мыслях не держали, что союз развалится. Если бы этого не случилось, мы могли бы стать равноправной союзной республикой, у нас и тогда, и сейчас есть большой потенциал – и промышленный, и научный, и культурный. Но все пошло не по тому сценарию, который нам тогда виделся, Советский Союз развалился, и все союзные республики «разбежались по своим домам». Образовалась новая Россия, Татарстан занял в ней достойное место, но некоторые национальные вопросы так и остались нерешенными. В России до сих пор нет министерства по делам национальностей, возможно, я ошибаюсь, но мне кажется, что российское правительство считает, что все национальные вопросы уже решены. Как татарский писатель я могу сказать, что есть проблемы с языком, с его преподаванием. И другие проблемы тоже есть.

Тот август вспоминается только хорошим. Интересное было время – время перемен и в наших душах, и мыслях

— Но Татарстан обрел государственность, которая дала нам много плюсов, вы с этим согласны?

— За двадцать пять лет у нас очень много успехов! Один из самых главных – признание Татарстана международным сообществом, теперь Казань и Казахстан уже не путают. И успехи наши родом из августа 1990 года. Я, например, только что вернулся из Москвы, где были Дни культуры Татарстана, они сейчас проводятся ежегодно. Это же что-то значит. Я не знаю, какая из республик так сейчас с Днями культуры представлена в Москве.

«У нас был замечательный созыв!»

— В это историческое время вы стали депутатом…

— Да, это был Верховный Совет ТАССР, двенадцатый созыв. Исторический! У нас был замечательный созыв.

— Как вы работали, расскажите.

— Как работали? Официально это была комиссия по национальным вопросам, но мы решали и другие вопросы, мы не ставили рамки. У нас там не комиссии работали, а фракции! Все кипело, все бурлило. Митинговали, были противостояния, противостояния мыслей и убеждений.

— А вы какие предложения вносили, о чем говорили с трибуны?

— Я должен был выступать перед депутатами 29 августа 1990 года, но времени по регламенту не хватило, и мое выступление было перенесено на 30 августа. И Минтимер Шарипович Шаймиев, как только началось заседание, говорит: «Слово предоставляется Равилю Файзуллину». В тот день я выступал первым.

Официально это была комиссия по национальным вопросам, но мы решали и другие вопросы, мы не ставили рамки. Все кипело, все бурлило. Митинговали, были противостояния, противостояния мыслей и убеждений

— О чем вы тогда говорили ?

— Я говорил о насущном тогда: о поднятии статуса республики, о бюджете, о нашей культуре. В том созыве как-то сошлось, нас, писателей, в нем оказалось шесть человек. B тот день нас выступило из шести человек пятеро. Хочется верить, что наши темпераментные выступления сыграли какую-то роль. Вообще выступлений было много, множество было предложений по тексту декларации о суверенитете, вносились самые разные предложения. Потом с этими текстами работала комиссия по согласованию. Не могу сказать, что я был самым активным депутатом, опыта у меня не было. В советское время как было? Все выступали строго по повестке дня, ни шагу в сторону. А у нас же дрались за каждую формулировку!

— Писательская жизнь в девяностые годы была более интересной?

— Конечно, потому что само время требовало новых идей, сюжетов, оно поражало новизной. Сейчас спад, не только в татарстанской литературе, в литературе вообще. Двадцать пять лет назад нам казалось, что мы сейчас напишем что-то новое, скажем о чем-то важном и изменим мир. В то время к слову писателя больше прислушивались. Вспомните, как мы слушали по радио трансляции с заседаний Верховного Совета СССР? Ловили каждое слово. А потом все это как-то стало уходить. Я мог бы еще избираться, потом уже в Госсовет, но мне это уже было не интересно.

«Самое сложное — это подписка два раза в год»

— Наверное, вы переключились на дела журнала?

— Да, я четверть века проработал главным редактором журнала «Казан утлары», и это было мое дело. А депутатство – это, наверное, все-таки не мое.

— Каким образом вам удавалось делать «Казан утлары» долгие годы таким тиражным?

— Думаю, это не совсем моя заслуга, у журнала все-таки есть исторические корни. И потом, во времена СССР у нас было много подписчиков среди жителей союзных республик. Но союз распался, и эти подписчики отпали.

Недавно вышло сразу две – сборник моих публицистических работ и сборник стихов на двух языках – русском и татарском. Изданы у нас в Казани

— Но журнал ведь выживает до сих пор.

— Выживает, Аллах нам в помощь.

— Двадцать пять лет вы были главным редактором «Казан утлары», не жаль было передавать свое детище в другие руки?

— Нет. Немного испытывал усталость – пенсию не зря дают. Я ушел из журнала, когда мне было 70 лет. И потом, я передал журнал в достойные руки Ильфака Ибрагимова, костяк редакции остался.

«Что радует? Да жизнь!»

— В чем сейчас заключается ваша работа в «Татмедиа»?

— Руководство «Татмедиа» доверило мне курировать журналы. Сейчас у нас в республике очень много молодых редакторов. У них есть чутье, они умеют управляться с гаджетами, но нет опыта работы в журнале. Приходится подсказывать. Садимся, анализируем номера, обсуждаем нужность или ненужность каждого материала. Я – не надзорный орган, я – человек, который делится своим журнальным опытом.

— А стихи пишете?

— Пишу, но редко.

— Почему?

— Наверное, глаза устали удивляться, а когда удивления нет, стихи не рождаются.

— А что мешает удивляться?

— Годы, мое богатство – годы. На первом месте у меня сейчас мой сын, он не просто сын – он мой верный друг. Мы с ним обо всем говорим, очень любим плавать. Зимой плаваем в бассейне, но это для нас так, корыто.

Руководство «Татмедиа» доверило мне курировать журналы. Я – не надзорный орган, я – человек, который делится своим журнальным опытом

— Совершаете свои ежегодные заплывы через Казанку в день рождения?

— Нет, через Казанку уже не плаваем — вода в ней грязная. Нашли водоем возле Больших Ключей, заплывы совершаем там, и не одни. Иногда к нам присоединяются человек по сорок.

— А ваш любимый теннис?

— Играю, но редко. Нет поблизости хорошего корта. Да и дел много, вот, пытаюсь свой архив разобрать, а это такое нудное дело.

— Книги у вас выходят?

— Выходят. Недавно вышло сразу две – сборник моих публицистических работ и сборник стихов на двух языках – русском и татарском. Изданы у нас в Казани.

— Что сейчас радует и что дает вдохновение?

— Жизнь. Как всегда, сама жизнь.