Эйлин Грей: как одна женщина взбесила архитектурный мир

Как дочь аристократов стала архитектором-самоучкой

Август 1878 года. В ирландском поместье Браунсвуд, окруженном ухоженными садами и зелеными холмами, родилась девочка. Она младшая в семье, четвертый ребенок, наследница шотландских титулов и имений. Ее назвали Кэтлин Эйлин Мори Смит. Ее отец, Джеймс Макларен Смит, писал пейзажи и часто уезжал в Европу. Рисунки маленькой Эйлин он заметил сразу — поощрил, учил смотреть, а не просто срисовывать. Ее мать, Эвелин Паунден, внучка графа Морея, была куда строже. Для нее важны приличия, положение, манеры. Но когда в 1895 году ее дядя умер, титул баронессы Грей перешел к ней. Джеймс, хотя давно жил отдельно, официально сменил фамилию, и все дети стали Грейями. Так Кэтлин Эйлин Мори Смит превратилась в Эйлин Грей.

Но семейный статус не спас от перемен. Когда Эйлин исполнилось одиннадцать, родители развелись. Отец уехал. Через несколько лет умер брат. Потом сам Джеймс. Дом стал пустым.

Школа в Дрездене — лишь эпизод. В основном Эйлин обучали гувернантки. Она провела детство между Ирландией и Лондоном, а в 1898 году прошла обряд, который должен был закрепить ее место в обществе — бал дебютанток в Букингемском дворце. Образцовые дочери аристократов, но она не хотела быть одной из них.

В 1900 году Эйлин поступила в Slade School of Art — лондонскую школу изящных искусств. Решение нестандартное: будущие леди чаще изучали музыку, танцы и светский разговор, а не живопись и композицию. Slade славился свободными нравами, соотношение мужчин и женщин в классах необычно — 168 девушек на 60 парней. Атмосфера притягивала. Эйлин училась у Фредерика Брауна и Генри Тонкса, пробовала себя в разных техниках. Именно здесь она впервые услышала о лакировке — старой восточной технологии покрытия дерева.

Лакировка увлекла Эйлин, но только спустя год она увидела, как это работает на практике. В 1901 году Эйлин встретила мебельного реставратора Дина Чарльза. В мастерской в Сохо он реставрировал антикварные предметы. Под его руководством Эйлин сделала первые шаги в новом искусстве.

В 1902 году Грей переехала в Париж. С двумя подругами, Кэтлин Брюс и Джесси Гэвин, она поступила в Académie Colarossi, но вскоре перевелась в Académie Julian. Учеба не задержала ее надолго. Париж манил, но все еще оставался чужим городом. В 1905 году Грей вернулась в Лондон, чтобы ухаживать за больной матерью. Следующие два года она провела рядом с ней и в мастерской Дина Чарльза, совершенствуя навыки лакировки.

Окончательно Эйлин Грей вернулась в Париж в 1907 году и купила квартиру на улице Бонапарт. Здесь началась ее настоящая жизнь. Вскоре она познакомилась с Сэйдзо Сугаварой, мастером лакировки из японской деревни Джаходзи. Он приехал во Францию, чтобы реставрировать японские экспонаты для Всемирной выставки. Их дружеские встречи переросли в обучение. Грей была одержима: она хотела знать все.

Лакировка — искусство, которое требует терпения и физической выносливости. Работа с ядовитым лаком вызывала у Эйлин так называемую «лаковую болезнь» — мучительную сыпь, которая покрывала руки волдырями. Но Эйлин не отступала. Грей изучила техники, пробовала новые смеси, училась наносить бесконечно тонкие слои лака, доводя поверхность до зеркального блеска. В 1910 году она открыла собственную мастерскую. Спустя два года получила первый крупный заказ — ее мебель хотели видеть в своих домах богатые парижане. Так начался путь в мир дизайна.

«Революционерка в интерьере»

Когда Эйлин Грей впервые увидела японские ширмы, она не просто восхитилась их блеском — она захотела узнать, как именно этот блеск создается. Ширмы стали ее первым успехом. Они отбрасывали необычные тени, и Грей любила играть с этим эффектом. Свет, проникая сквозь прорези, создавал живые узоры на стенах. Покупатели были очарованы. Заказы поступали один за другим. Казалось бы, ей предстояло стать мастером декораций. Но Грей двигалась дальше.

В 1917 году у нее появился первый большой клиент. Владелица модного дома Жюльет Леви заказала Грей оформление своей квартиры на рю-де-Лота. Этот проект стал настоящим манифестом ар-деко. Здесь появились будущие иконы Эйлин Грей — кресло Bibendum и кушетка «Пирога». «Эйлин Грей создала не просто предметы, а вещи, способные изменить пространство», — так позже напишут критики.

Кресло Bibendum — одно из самых смелых ее творений. Полукруглые валики, обитые черной кожей, словно парили в воздухе на тонком металлическом каркасе. Оно выглядело одновременно футуристично и уютно. Грей вдохновлялась фигурами женщин на ренессансных полотнах, но при этом использовала индустриальные материалы, которые архитекторы-модернисты откроют для себя лишь спустя десятилетие. Идеи Эйлин Грей были слишком новаторскими для своего времени.

На волне успеха в 1922 году Грей открыла в Париже собственную галерею Jean Désert. Название было фиктивным. «Жан» — воображаемый владелец, «Дезерт» — дань любви Грей к североафриканским пустыням. Здесь она продавала ширмы, столики, ковры, кресла. Клиенты были не просто богатыми людьми — среди них были Джеймс Джойс, Эзра Паунд, Эльза Скиапарелли.

До середины 1920-х Грей работала в стиле дорогих парижских декораторов. Она использовала ценные породы дерева, слоновую кость, меха. Но после выставки 1925 года ее стиль резко изменился. Вместо сложных фактур — гладкий металл. Вместо декоративности — функциональность. Столики из стекла и хромированных трубок казались то ли больничной утварью, то ли элементами заводского оборудования. Это был вызов.

Одна из самых знаменитых ее вещей — ширма Brick Screen. Простая идея: деревянные пластины, соединенные так, чтобы можно было менять их расположение. «Они словно кирпичная кладка, но живая», — говорили о ней. Тени, которые падали от этой ширмы, создавали движущийся узор, и Грей это восхищало. Ширма быстро стала хитом. В 2016 году ее оригинальный вариант 1925 года был продан почти за 1,5 млн долларов.

Постепенно мир модернизма начал признавать Грей. В голландском журнале Wendingen вышли статьи о ее работах, критик Жан Бадовичи назвал Эйлин Грей «революционером в интерьере». В это же время она познакомилась с Ле Корбюзье. Архитектор сначала восхищался, а затем начал ревновать. Некоторые идеи Грей он использовал в своих проектах. Возможно, именно Грей первой догадалась применять в мебели металлические трубки, а не Ле Корбюзье, как принято считать.

В 1930 году, после финансовых трудностей, Эйлин Грей закрыла Jean Désert. Но ее предметы продолжали жить. В 1973 году Зеев Арам получил права на переиздание ее мебели. Сегодня вещи, созданные по проектам Эйлин Грей, продаются по всему миру, а кресло Bibendum остается иконой дизайна ХХ века.

История одного архитектурного предательства

Но Грей интересовала не только мебель. В 1926 году она начала работу над своим главным архитектурным проектом — виллой E-1027 на юге Франции. Дом был построен для ее любовника, критика Жана Бадовичи, который до знакомства с Грей восхвалял ее мебель в журнале Wendingen. Эйлин Грей продумала все — от ориентации здания относительно солнца до мельчайших деталей интерьера.

Название E.1027 — зашифрованное послание. «E» — Эйлин, «10» — порядковый номер буквы «J» (Жан) в алфавите, «2» — «B» (Бадовичи), «7» — «G» (Грей). Их инициалы переплетены в цифрах, как судьбы в этом доме. Белоснежная вилла в Рокбрюн-Кап-Мартен рождалась в 1926—1929 годах, когда Грей, не имея архитектурного образования, с невероятной тщательностью продумала каждую деталь. Это не просто здание, а живая система, адаптированная к привычкам обитателей.

Грей сделала все, чтобы дом был комфортным. Окна, выходящие на море, двигались по направляющим, позволяя впускать в комнаты свет и воздух. Спиральная лестница соединяла этажи, а встроенная мебель подстраивалась под нужды владельцев. В доме был даже специальный стол с поднимающейся столешницей, который позволял сестре Эйлин завтракать в постели, не оставляя крошек на простынях. Это было новое слово в архитектуре — предвосхищение принципов минимализма и функционализма.

Но вскоре после завершения строительства Грей рассталась с Бадовичи, а дом остался в его собственности. И тогда в истории E-1027 появился новый персонаж. Ле Корбюзье, близкий друг Бадовичи, был частым гостем в доме. В 1938—1939 годах он сделал то, что навсегда изменило восприятие E-1027. В отсутствие Грей он расписал стены виллы своими фресками. Семь огромных панно — внутри и снаружи — покрыли идеально выверенные поверхности, превращая архитектурный манифест Грей в фон для его собственного творчества.

«Как акт неприкрытого доминирования, действия Ле Корбюзье трудно превзойти. Он обозначил свою территорию, как собака, поднимающая лапу», — писал архитектурный критик Роуэн Мур.

Мур считал, что Корбюзье не мог смириться с тем, что столь выдающийся проект был создан женщиной. Сам Ле Корбюзье не считал свои росписи вторжением. «Это не акт вандализма, а подарок», — заявлял он. Но для Грей это было личное оскорбление. Она называла его «вандалом» и до конца жизни избегала публичных дискуссий об этой истории.

После смерти Бадовичи дом пришел в упадок. Ле Корбюзье пытался выкупить его, но не смог, и тогда построил себе небольшой домик Cabanon de Vacances буквально в нескольких шагах. Здесь он жил, работал и купался в море, пока в 1965 году не утонул у берегов E-1027. После его смерти весь район объявили памятником архитектуры.

История E-1027 могла закончиться трагически. В течение десятилетий дом разрушался, мебель Грей распродали на аукционах. Только в конце XX века он привлек внимание историков. В 1999 году французское правительство выкупило виллу, и началась ее долгая реставрация. Однако и здесь не обошлось без проблем. Работы велись с многочисленными ошибками: детали утонченного дизайна Грей заменяли стандартными элементами, а цветовая палитра отличалась от оригинальной. Архитекторы Баррес и Рукшио в 2013 году опубликовали доклад, в котором указывали, что восстановление велось без учета изначального замысла Грей.

Тем не менее к 2021 году реставрация была завершена. Дом снова открыл свои двери, хотя его подлинное содержание можно увидеть лишь в репликах. Грей не увидела своего детища в обновленном виде — она умерла в 1976 году, так и не вернувшись в E.1027. Сегодня вилла признана шедевром модернизма, но имя ее создательницы по-прежнему затмевает тень Ле Корбюзье. В 2015 году режиссер Мэри Макгакиан сняла фильм «Цена желания», в котором попыталась восстановить справедливость. Снимали картину в оригинальных интерьерах, а собранные средства пошли на реставрацию.

Последний акт Эйлин Грей

В середине 1960-х об Эйлин Грей почти никто не знал. Казалось, что она исчезла, растворившись в забвении. Даже в профессиональной среде ее имя вспоминали лишь в связи с домом E-1027, который расписал Ле Корбюзье. Почти тридцать лет Грей не занималась ни архитектурой, ни дизайном. Ее жизнь превратилась в тихое уединение. Но в 1967 году все изменилось. Историк архитектуры Джозеф Рикверт опубликовал эссе о творчестве Эйлин Грей в журнале Domus, и это стало началом возвращения ее имени в профессиональные круги. «После публикации статьи многие студенты начали стучаться в ее дверь», — вспоминали очевидцы. Они хотели учиться у Грей, понять ее стиль, прикоснуться к наследию, которое до этого оставалось в тени.

В 1972 году работы Эйлин Грей оказались в центре внимания. На аукционе в Париже знаменитый кутюрье Ив Сен-Лоран купил ее панно Le Destin и тем самым привлек внимание к забытой Грей. В этом же году в журнале Architectural Review вышла большая статья Рикверта, подробно разбиравшая вклад Эйлин Грей в мировую архитектуру. В 1973 году Грей впервые за свою долгую жизнь провела персональную выставку — сначала в Лондоне, затем в Дублине. Там же, в Дублине, 95-летняя Грей получила почетное звание Королевского института архитекторов Ирландии. Это было ее личной победой. Тогда же Грей подписала контракт с Aram Designs Ltd. в Лондоне на производство ее культовой мебели, включая знаменитое кресло Bibendum. Работы Грей, которые десятилетиями оставались в частных коллекциях, вновь вошли в массовое производство.

Эйлин Грей умерла 31 октября 1976 года в Париже в возрасте 98 лет. Ее похоронили на кладбище Пер-Лашез, но, как оказалось позже, ее могила осталась безымянной — семья не оплатила лицензионный сбор. Символично, что даже после смерти имя Грей продолжало оставаться в забвении. Но ненадолго. В 2009 году произошло событие, окончательно вернувшее Грей мировую славу. На аукционе Christie’s была продана коллекция Ива Сен-Лорана и Пьера Берже, среди лотов — кресло Dragons Эйлин Грей. Его цена взлетела до 28 млн долларов. Это был рекорд для мебели XX века. С тех пор работы Эйлин Грей продолжают бить аукционные рекорды.

Сегодня мебель Эйлин Грей можно увидеть в музеях и частных коллекциях по всему миру. Национальный музей Ирландии выделил ей постоянную экспозицию. Вышли документальные фильмы — Gray Matters (2014) и The Price of Desire (2016). В 2024 году на Цюрихском кинофестивале показали новый фильм Eileen Gray and the House by the Sea. Ее наследие продолжает жить. Несмотря на позднюю славу, Эйлин Грей так и осталась в некотором смысле аутсайдером. Ее чаще вспоминают как дизайнера мебели, чем как архитектора. Хотя дом E-1027 — один из важнейших памятников модернизма. Но время расставляет все по местам. Грей больше не забыта. Ее творчество говорит само за себя.

Екатерина Петрова — литературный обозреватель интернет-газеты «Реальное время», автор телеграм-канала «Булочки с маком».